Самые яркие и печальные воспоминания жительницы Белого Ручья Анны Горбуновой окрашены цветом войны. Великой. Отечественной. Страшной
Дитя войны… Знаем ли мы, что кроется за этими короткими словами? Разбитые надежды, украденные мечты, погашенные улыбки… Растущий страх, испепеляющий голод, всеобъемлющее отчаяние…
– А на войне, как на войне, – вздыхает Анна Петровна. – Этого нельзя, дорогие мои, ни рассказать, ни пером описать. Не дай Бог никому пережить такое!
Но ветеран вспоминает и говорит. Говорит для того, чтобы помнили, чтили, ценили и берегли мир, за который заплачено дорого. Слишком дорого…
Так случилось, мужчины ушли
– Родилась и росла я в многодетной семье, в селе Вашки, – начинает одну из печальнейших повестей на свете собеседни- ца. – Одиннадцать годков мне тогда было. Кроме меня – еще два брата и две сестры у родителей. Сорок первый… Папу мобилизуют строить аэродромы. Потом он возвращается. Проходит совсем немного времени… злополучное 22 июня… Радио было тогда только в сельсовете. Никто ничего не знал. И вдруг – стук в дверь. Соседка рыдает: «Война!»
Черной тучей, кажется, накрывает вестницу беды, людей, дом, Родину…
– Все заплакали, забегали, – продолжает женщина. А мы, ребятишки, испугались за папу. Стало его так жалко! Так жалко…
Ушли на фронт мужчины. Отец, Петр Егорович, до этого дня простой человек, председатель колхоза, теперь – рядовой Красной армии. Жених старшей сестры, совсем недавно – жизнерадостный, пылкий влюбленный, с нетерпением ожидающий дня свадьбы, ныне – солдат. Брат, только что проходивший военную службу в рядах вооруженных сил СССР, уже – воин. Мужчины ушли защищать родную землю, своих матерей, детей, жен, свой народ.
Растворились в дорожной пыли
Остались женщины, старики, дети, инвалиды.
– Помню, как ходили с мамой в лес, за вениками, – грустно улыбается Анна Петровна. – и неожиданно напевает частушку:
Мама венички ломала,
Я – земляничку брала,
Канарейка песню пела,
Я у ней переняла.
– Будучи девчонкой, девушкой, а теперь и бабушкой, я все песни пела да пляски плясала, в самодеятельности всегда участвовала, – вскользь замечает собеседница. – Так вот, напеваю тихонько, а мамочка вяжет венички, а сама-то все плачет, плачет.
Капают слезки по мужу родному, по сыночкам желанным. Впереди еще столько беды неминучей: жених дочери погибнет в первых же боях, сын пропадет без вести, одна дочь, Клавдия, вместе еще с четырьмя пятнадцатилетними девчатами, будет мобилизована в сорок третьем – на восстановление Мончегорска, вторая, Таисия, станет минером… Полетят похоронки, письма с фронта.
В Мончегорске-то –
не дома:
на печи не полежишь…
Мобилизованная девушка,
домой не убежишь!
– напишет Клава.
И холодные ветры проворно потекли из щелей…
А что ожидает Анюту? Будет девчушка нянчиться с пятилетним соседским мальчонкой, будет песни солдатам петь, встречать целые колонны эвакуированных – с захваченных территорий, с блокадного Ленинграда. Несчастные люди поселятся в домах местных жителей. Жены офицеров, грамотные, интеллигентные, городские, начнут заниматься с деревенскими ребятишками… и среди них все больше и больше будет безутешных вдов, сильных даже в своем отчаянии…
– В деревушке в эти темные времена не было электричества, – тихо и печально тянется нить повествования, – сидели все с керосинкой да с лучинкой.
Говорят, война была…
Война меня обидела,
– снова напевает ветеран.
– Бабушка, расскажи, как вы печи-то растопляли, – просит внучка Ольга.
– А как растопляли? Утром рано выходишь на улицу и смотришь, из трубы какого дома дымок идет: значит, там уже огонек в печурке вьется. Вот и бежишь туда за угольком, чтобы свою печь растопить – денег-то ни на спички, ни на соль не было – их в колхозе не давали…
Мы вас встретим и пеших, и конных, утомленных, нецелых — любых
Прошло 1418 дней. И снова – стук в дверь. Та же соседка, финночка, плохо разговаривающая по-русски… Голос прерывается от волнения: «Масенька, Масенька, война закончилась! Наши пришли!»
У соседки дочь вернулась домой без ноги. В семье Николаевых пропал без вести сын, Василий Петрович Николаев. Его имя среди других героев высечено на памятнике морякам Балтийского флота в Ленинградской области.
– Сестры и мама выжили, –рассказывает Анна Петровна. – Папа прошагал пол-Европы, полземли: от Москвы до Берлина. Вернулся адьютантом, весь в медалях.
Собеседница выразительно читает наизусть стихотворение Михаила Матусовского. Так читать может только тот, кто прошел через войну.
Мы выстоять сумели
в Сталинграде,
Не захлебнулись волнами
в Крыму.
Но, словно снайпер,
спрятанный в засаде,
Нас выбивает смерть
по одному.
Пока еще в обойме
есть патроны,
Покуда бьются
старые сердца,
Займите круговую оборону,
Держитесь, ветераны,
до конца.
Уже снаряды рядышком
ложатся,
Осколки над тобой
свистят уже.
И надо нам, дружище,
удержаться
На этом, на последнем,
рубеже.
Когда земля дрожала,
как живая,
Когда от нашей крови
таял лед,
Нас выручала дружба
фронтовая,
Она и нынче нас не подведет.
Лишь бы не пустота похоронных…
И потекла дальше жизнь, тяжелая, но, главное, мирная. Не взрывались снаряды, не гремели разрывы.
Наша героиня отучилась в Череповецком торговом техникуме, потом поехала на Кольский полуостров, к сестре. Там встретила будущего супруга, Владимира. Многие годы трудилась – в колхозе, совхозе, на кислородных, компрессионных, насосных установках. Воспитывала детей.
Сейчас у Анны Петровны – трое сыновей, шесть внуков, невестки и восемнадцать правнуков! За всех-то она радуется, всеми-то довольна.
С 1980 года живет в Белом Ручье. За женщиной ухаживают близкие. Молодые уходят на работу, юные – на учебу, а наша героиня в своей уютной комнатке читает газеты да сочиняет частушки, целую тетрадь с которыми подарила редакции любимой районки.
Ей уже 93 года, но она не унывает: такие люди не сдаются старости и болезням.
Мы много бед
уже преодолели,
И старость – тоже –
сможем одолеть!
– завершает свой рассказ ветеран.