Дорогие читатели, все, кто читает эти строки, я предлагаю прямо сейчас встать, помянуть минутой молчания тех, в чью судьбу черным вихрем нечеловеческих страданий ворвались эти страшные 900 дней. Почтим память погибших, преклонимся перед подвигом героев, проявим заботу о тех немногих, кто еще жив…
Эта песня – мужеству
героев,
Что в голодном ледяном аду,
Истекая потом, болью,
кровью,
Отводили от других беду
И рукой дрожащей корку
хлеба
Отдавали тем, кому
трудней…
Падало тогда на землю небо
И горело тысячью огней…
Выстояли! Смертью
и любовью
Ледяной дорогой – прямо
в рай…
Эта песня – мужеству
героев,
Тех, кто ради жизни
умирал!
За несколько дней до выхода этого материала. Работаю в фондах Вытегорского объединенного музея. Передо мной на столике – несколько папок: в них – документы, связанные с эвакуацией блокадников, данные о захоронении вышедших из ужасного кольца, но умерших от ран, нанесенных смертельным голодом, холодом и кошмарами блокадного ада, воспоминания тех, чье детство было опалено этими жуткими днями и ночами.
В помещении прохладно, и, кажется, до самого сердца пробирает озноб ужаса: ведь всё это было по-настоящему, взаправду! Это же не кино, не рассказы, это – жизнь – чудовищно невероятная жизнь, которая несла одно – смерть! Кадр за кадром нашей истории, кошмарной реальности мелькает перед глазами…
Дорога жизни
Во время Великой Отечественной войны из блокадного Ленинграда по «Дороге жизни» было вывезено более полумиллиона человек. В Вытегру эвакуированных доставляли по озеру, а потом – по шлюзам Мариинской системы. Чтобы вместить всех пассажиров озерной баржи, требовалось почти шесть речных, их не хватало, и речники под обстрелом героически ремонтировали старые и изготовляли новые суда.
Всего на временное жительство на территорию Вологодской области в период с 1941 по 1945 год было отправлено 165 160 человек, часть из них обосновались в Вытегорском районе: одни семьи разместили в детском доме по ул. Цюрупы, 10, других приняли у себя местные жители. Например, Антонину Попову с сыновьями Сергеем, Виктором и дочерью Валентиной приютила у себя Анастасия Репина из д. Шестово (Щетинино). Семьи сдружились, стали почти родными, так что и по окончании войны Антонина Васильевна долгое время приезжала со своими детьми, а потом и внуками к «бабушке Насте». Ничто так не сплачивает людей, как одна, общая беда!
Вечная память
Многих тяжелобольных эвакуированных оставляли в госпиталях и больницах, некоторые на нашей земле нашли свой последний приют.
По данным Вологодского областного архива ЗАГС, в Вологодской области умерло и захоронено более 17 000 эвакуированных из Ленинграда мирных жителей. Массовые захоронения блокадников организованы как минимум в двадцати населенных пунктах области, в том числе на кладбище г. Вытегры: сегодня известны имена более 123 мирных жителей из Ленинграда, Ленинградской области и Карелии, умерших в эвакуации в 1941–1945 годах и погребенных на городском погосте. Вечная им память!
Из книги приказов по Андомскому РОНО
Суровые, горькие будни отражены в документах…
О борьбе с вшивостью и чесоткой – Приказ № 17 от 7 марта 1942 г.:
- Директорам и заведующим школами: установить контроль за посещением детьми бани каждую неделю, со сменой белья.
- Своевременно следить за стрижкой ногтей и волос.
- При обнаружении чесотки принимать немедленные меры к устранению…
Особое внимание должно быть уделено эвакуированным детям… которым необходимо организовать пошивку и починку одежды и даже стирку силами старших учащихся и родителей.
Приказ № 56 от 27 марта 1943 г.:
Предлагаю завхозу товарищу Тельмяковой Т. А. выполнять следующие требования:
- Хлеб получать из магазина обязательно с записью и распиской продавца…
- Каждую порцию хлеба учащимся точно взвешивать, не допуская снижения установленной нормы выдачи в 50 г.
Дети‑блокадники – одни кожа да кости…
В фондах Вытегорского объединенного музея сохранились записанные воспоминания Нины Жигало (от 15.10.2019 г.)
Нина Федоровна делилась своими картинками из военного прошлого: «Блокадники не могли сами передвигаться: их брали сзади за подмышки и водили местные жители. Дети-блокадники – кожа да кости, очень ослабленные. Помню, в нашем классе учился мальчик-испанец, эвакуированный из Ленинграда. Его усыновила местная жительница».
А куклу‑то забыла!
Много лет прошло с тех мрачных дней, но Галина Анисимова, пережившая горе блокады, помнит их ярче, чем недавние события своей мирной жизни.
‒ Никогда не забуду 8 августа 1941-го. Прекрасный летний денек. Солнышко. Много-много детишек, и я в их числе, играли на площадке неподалеку от завода Ломоносова. И вдруг – взрыв на р. Неве! Началось военное детство…
Помню, как хотелось есть. Родители каждый день рано уходили на работу, а я оставалась дома за старшую с двумя малышами: топила печь, варила им какую-то кашу, играла с ними, сама еще как-то читать научилась: была у меня такая книжка, называлась «Мальчик из Уржума» Антонины Голубевой, о революционере…
Что еще запомнилось? Трамваи – только они в городе и ходили. Кусочки жареного хлеба, кисель из клейстера. Обстрелы. О, тревогу объявляли очень часто, обычно в восемь вечера. Сначала все бегали в бомбоубежище, потом оставались у себя в квартире, тряслись… Наш дом беда обходила стороной, а соседние многие были разгромлены. Как-то с ребятишками побежали к развалинам одного из них, и я среди обломков нашла куколку… Она для меня стала такой дорогой! Повсюду с собой ее таскала…
А потом нас срочно эвакуировали, и я забыла на диване свою любимую игрушку… Вот горя-то было, вот полила-то слёз!
Как сели в поезд, нам дали горохового супа с тушенкой… Изголодавшиеся набросились на еду! Только у многих проблемы с желудком начались…
Умирали в поезде… Их уносили куда-то. У меня перед глазами до сих пор лицо одного умирающего мальчика – бледное, безжизненное… Разве можно такое забыть!?
Сейчас, спустя более 70 лет, Галина Петровна на жизнь не жалуется. Довольна квартирой, которую получила как блокадница, старается быть в курсе всех событий мира. «Мне сегодня даже Байден всю ночь снился!» – смеется женщина. Горькое детство воспитало доброе сердце, и бабушка печется не только о людях, но и о братьях наших меньших, подкармливая оставшихся без крова и без хозяина четвероногих друзей человека. «Жалко-то их как!» – со слезами сетует Галина Петровна.
тех страшных дней блокады. / Фото Елены Креневой.
Как в воду канула… машина
Алевтину Абакшину война застала, когда та была еще совсем крошкой. Но несколько ярких моментов все-таки осталось в памяти: как маму выносили во время эвакуации на носилках (она так ослабла, что самостоятельно идти уже не могла); как в 43-ом ехали по Дороге жизни и видели, что прямо перед ними машина ушла под лед, вместе со всеми людьми, так тихо, безмолвно, безропотно; как водитель их автомобиля затормозил «ошалело», круто повернул…
С Божьей помощью добрались до пункта распределения эвакуированных. Дали манную кашу, жидкую такую, размазанную по тарелочкам. Дети плакали, просили еще, но – нельзя было: истощенному организму опасно сразу давать много пищи… Берегли детишек.
«Покуда сердца стучатся»
Откроем «Реквием» Роберта Рождественского. Прочитаем великий завет великого поэта:
— Покуда сердца стучатся,-
Помните!
Какою ценой завоевано
счастье,–
Пожалуйста, помните!
Расскажем детям своим и внукам, чтобы и они – помнили. Убьем войну, проклянем войну, люди Земли!